Окружение 6 й армии генерала паулюса. Ярослав огнев
Шестая полевая армия Вермахта была сформирована в октябре 1939 года. С началом Второй мировой войны принимала активное участие в военных действиях на Западном фронте против Франции. С первых дней нападения Германии на Советский Союз 6-я армия действовала на советско-германском фронте под командованием генерал-фельдмаршала Вальтера фон Райхенау, который отличался фанатичной преданностью идеям национал-социализма и лично Гитлеру. Под его командованием 6-я Армия, кроме боевых действий, проводила карательные мероприятия на временно оккупированной советской территории. С января 1942 года командующим 6-й Армии стал генерал-полковник Фридрих Паулюс, под руководством которого 6-я Армия вступила в сражение под Сталинградом уже летом 1942 года.
Несостоявшийся триумф
Если операция «Уран» предопределяла неизбежное поражение 6-й армии, то осуществление операции «Кольцо» войском Донского фронта в конечном итоге вело к полной ликвидации этой армии, как боеспособного формирования Вермахта.
6-я армия была обречена на неминуемое поражение с того момента, когда она была окружена в районе Сталинграда превосходящими по численности и вооружению частями Красной Армии, а Гитлер запретил ей покидать «крепость Сталинград». Германское Верховное командование связывало спасение 6-й армии от надвигавшейся катастрофы с установлением «воздушного моста» до Сталинграда и ее вызволением из окружения с помощью мощного деблокирующего соединениями Вермахта, действующими южнее города на Волге.
Являясь одним из элитных соединений Вермахта, 6-я армия активно взяла на себя осуществление жандармских карательных функций на оккупированной советской территории. Она превратилась в одно из эффективных средств проведения оккупационной политики нацистской верхушки. В основе этой политики разграбления национальных богатств советского государства, порабощения и уничтожения его народа лежал пресловутый план «Ост».
Для его осуществления в рамках 6-й армии были созданы специальные органы, осуществляющие экономическое ограбление, депортацию советских граждан на принудительные работы в Германию, а также привлечение мирного населения Сталинграда к работам военного характера в районе боевых действий.
В последнее время появились публикации, в которых показывается, каким насилию, гнету и издевательствам подвергалось гражданское население Сталинграда со стороны солдат и офицеров 6-й армии. Помимо немцев особым бесчинством и зверством отличались их союзники: венгры, румыны, хорваты и «добровольцы» ― украинцы. После окружения 6-й армии положение мирного населения Сталинграда стало особенно невыносимо тяжелым: подавляющему большинству из них грозила голодная смерть, так как оккупационные власти изымали у них все продукты питания и теплую одежду.
Удалось установить, что на оккупированной территории Сталинграда оставалось более 28% лиц, перенесших августовские бомбежки. Однако до сих пор отсутствуют точные сведения о количестве жителей Сталинграда, угнанных на принудительные работы из Сталинграда. Считается, что в период с 27 сентября по 2 ноября 1942 года Сталинград покинуло 38 000 жителей. Кроме того, до конца октября 1942 года из района Сталинграда бежало свыше 40 000 человек. Всего «учтенных» беженцев было примерно 80 тыс. человек, и только 72 тыс. человек прошли через лагерь в Белой Калитве. Остальные 8 тыс. пленных, видимо, погибли по разным причинам. По официальным данным германских оккупационных властей, из 25 тыс. мирных жителей к различным принудительным работам было привлечено около 13 тыс. человек, в том числе около 4000 было угнано на рабский труд в Германию и примерно 5 тыс. человек были использованы для «нужд» Вермахта и организации Тодта.
В ведении 6-й армии находились и лагеря советских военнопленных, которые содержались в бесчеловечных условиях. Так, только в лагерях, расположенных в районе Воропоново и Гумрака из 3500 военнопленных остались в живых только 20 человек.
«Сталинградский котел»
Нельзя категорически утверждать, что германское Верховное командование не видело угрозы, нависшей над 6-й армией. Несмотря на неоднократные попытки начальника Генштаба сухопутных войск Курта Цайтцера отвести армию из Сталинграда, фюрер категорически был против этого и приказывал продолжать операцию.
Для того, чтобы выжить и продолжать сражаться, 6-й армии необходимо было как
минимум 600 тонн грузов в день. Рейхсмаршал Герман Геринг, курировавший воздушные силы Германии, убедил Гитлера в том, что Люфтваффе смогут обеспечивать минимальное снабжение по воздуху. Однако военный чиновник не учел метеоусловий зимы и изменений на фронте, что вынуждало относить базы воздушного флота дальше на запад. В результате 6-я армия многие дни совсем ничего не получала, а в другие вместо ежедневного минимума 600 тонн прибывало самое большее 140 тонн, но чаще всего лишь 80-100 тонн.
Необходимо отметить, что благодаря успешным действиям советских соединений, «воздушный мост» стал разрушаться: поставки грузов стали уменьшаться до критического уровня, пока не прекратились полностью к концу января 1943 года. В период с 24 ноября 1942 года по 31 января 1943 года потери Люфтваффе на трассе «воздушного моста» составили 488 самолетов. С начала функционирования моста до 24 января было эвакуировано 42 тысячи раненных, больных и специалистов. Всего, в течение действия «воздушного моста», 6-я армия получила 6591 тонну грузов, в среднем 72,9 тонн грузов в день.
В результате успешного завершения заключительной операции Красной Армии «Кольцо», окруженная группировка противника в районе Сталинграда прекратила сопротивление. И на берегах Волги завершилось невиданное ранее сражение, продолжавшееся 200 огненных дней и ночей. По размаху, длительности, напряженности и количеству участвовавших сил Сталинградская битва не имела себе равных в мировой истории. Сражение развернулось на территории в 100 000 квадратных километров при протяженности фронта от 400 до 850 километров. На отдельных этапах Сталинградской битвы с обеих сторон одновременно участвовали свыше 2млн. человек. В ходе контрнаступления советских войск были наголову разбиты не только 6-я армия, но и 4-я немецкая армия, 8-я итальянская, 3-я и 4-я румынские армии.
Противоречивая статистика
Командование 6-й армии формально никогда не объявляло о капитуляции своих сил. Советские войска взяли в плен всех оставшихся в живых солдат и офицеров окруженной группировки. Однако до сих пор отсутствуют точные данные о количестве сил противника, пленных под Сталинградом. Считается, что сдались в плен фельдмаршал Паулюс и еще 24 генерала с остатками своих войск численностью в 91 тыс. человек. Впоследствии нашими войсками на поле боя было захоронено 140 000 солдат и офицеров противника. Встречаются и такие данные: ориентировочно количество вражеских военнопленных за весь период Сталинградской битвы составляет 239 775 человек.
Что касается массовой гибели военнопленных из «Сталинградского котла», то большинство из них гибли в течение первого года пребывания в плену вследствие истощения, последствий холода и многочисленных заболеваний. Только в период с 3 февраля по 10 июня 1943 года в лагере немецких военнопленных в Бекетовки последствия «Сталинградского котла» стоили жизни более чем 27 тыс. человек, а из 1800 пленных офицеров к апрелю 1943 года осталась в живых лишь четвертая часть.
Плен в Крыму
Положение военнопленных в Сталинграде, как и на территории всей страны, определялось нормами соответствующих международно-правовых актов. Отношения с военнопленными строились в соответствии с требованиями армейских уставов. Офицеры определялись в отдельные лагеря, причем для высшего командного состава были определены социальные поселения. Но фельдмаршал Паулюс мог жить на даче в Томилино под Москвой и посещать один из курортов в Крыму. Отношение местного населения к военнопленным, как правило, повсеместно носило гуманный и дружелюбный характер.
Для понимания особенностей эволюции политического сознания кадрового офицера, находившегося в советском плену, большой интерес представляет знакомство с дневником фельдмаршала Паулюса, который он вел с 1943 по 1949 года. Большую роль в этом процессе уяснения новых ценностей сыграла разведка НКВД. Именно с ее помощью пленный Паулюс смог получать письма от своей жены из воюющей Германии в 1944 году. Прочитав их, фельдмаршал без колебаний встал на сторону вчерашнего противника и пошел на сотрудничество с Советским Союзом, никогда не сожалея об этом.
Карьера Паулюса была неразрывно связана с восхождением национал-социалистического режима в Германии. Вот почему отнюдь не риторически звучит вопрос: с какой целью правящая нацистская верхушка в феврале 1943 года объявила траур по разгромленной 6-й армии во главе с генерал-фельдмаршалом Паулюсом? Ответ на этот вопрос ни всегда может быть однозначным. Но в обстановке начавшегося необратимого кризиса нацистского режима, вступившего в полосу своего заката, этому режиму нужны были павшие герои (к числу их с небывалым трагическим пафосом отнесли и Паулюса), миф о героических подвигах которых должен был поднять авторитет национал-социализма.
Победный исход Сталинградской битвы в решающей степени определил исход Второй мировой войны. «Вторая мировая война, итоги которой в столь многом определили Сталинград, завершилась атомными бомбардировками городов Хиросима и Нагасаки в 1945 году. Наступление ядерной эры означало, что таких битв, как Сталинградская. Никогда не будет. Величайшая битва последней великой войны до атомных времен была эпическим противоборством, которое не будет превзойдено никогда», ― писал британский военный историк Роберт Джеффри.
Гибель 6-й армии
Хотя в рамках войны в целом событиям в Северной Африке отводят более видное место, чем Сталинградской битве, однако катастрофа под Сталинградом сильнее потрясла немецкую армию и немецкий народ, потому что она оказалась для них более чувствительной. Там произошло нечто непостижимое, не пережитое с 1806 г., – гибель окруженной противником армии.
Сталин со злобной радостью следил за наступлением немецких войск на Сталинград и Кавказ. Он расходовал свои резервы очень экономно и только тогда, когда было действительно необходимо помочь обороняющимся в их крайне тяжелом положении. Вновь сформированные, а также отдохнувшие и пополненные дивизии пока не вводились в бой: они предназначались для того, чтобы как карающим мечом Немезиды разрубить слишком растянутый фронт немецких армий и их союзников и одним ударом внести коренной перелом в положение на юге. Сталин смог оснастить свои новые армии гораздо лучше, чем оснащались до того времени русские войска. Вновь созданная по ту сторону Урала или перебазированная туда военная промышленность работала теперь на полную мощность и позволяла обеспечить армию достаточным количеством артиллерии, танков и боеприпасов. Американская помощь Советскому Союзу по ленд-лизу также значительно увеличилась. До октября 1942 г. американцы прислали 85 тыс. грузовых автомашин, что заметно повысило оперативную подвижность соединений, предназначенных для наступления. Поставки самолетов и танков непрерывно возрастали, а огромное количество обуви и обмундирования помогло преодолеть особенно узкое место русского производства.
Русские хотели быть полностью уверенными в том, что крупные силы немцев скованы войсками западных держав; а кроме того, они были убеждены, что зима, как в прошлом году, даст русскому солдату определенные преимущества. Поэтому они медлили с наступлением, ожидая, пока определится успех наступления 8-й английской армии в Египте и десантной операции в Северной Африке. Когда это произошло, русские войска перешли в наступление.
Направления ударов русских определялись самим начертанием линии фронта: левый фланг немецкой группировки тянулся почти на 300 км от Сталинграда до излучины Дона в районе Новой Калитвы, а короткий правый фланг, где располагались особенно слабые силы, начинался у Сталинграда и терялся в Калмыцкой степи. В ходе первого этапа наступления, на котором вводилась лишь часть сил, находящихся в боевой готовности, русские войска должны были выполнить следующую узкую, но важную задачу: освободить Сталинград и окружить 6-ю армию. Цели последующих этапов были гораздо шире.
Фронт на Дону от позиций 6-и армии между Волгой и Доном до района южнее Воронежа удерживали армии трех союзников. Справа располагалась 3-я румынская армия; ни ей, ни немецким соединениям, стоявшим летом на Дону, не удалось ликвидировать мощный плацдарм русских южнее Кременской. Западнее Вешенской к румынам примыкала 8-я итальянская армия в составе шести пехотных, одной моторизованной дивизий и трех дивизий альпийских горных стрелков. Ее альпийский корпус находился в излучине Дона в районе Новой Калитвы. Северо-восточнее Россоши начинался правый фланг 2-й венгерской армии, имевшей десять дивизий.
Командование группы армий «Б», которому подчинялись эти армии, уже давно не сомневалось в том, что войска союзников Германии могут еще как-то удерживать 400-километровый фронт, пока русские ограничиваются отдельными атаками, но что перед крупным наступлением русских им не устоять. Оно неоднократно и настойчиво высказывало это опасение. Дивизии союзников были оснащены слабее немецких, особенно им недоставало противотанкового оружия. Их артиллерия не имела современных тяжелых систем, как немецкая или русская, а недостаточнее количество средств связи и плохая подготовка не позволяли им осуществлять внезапнее массирование огня, при помощи которого немецкая артиллерия часто останавливала крупные атаки русских еще на исходных позициях или до подхода к переднему краю. Кроме того, массированный артиллерийский огонь не раз помогал немецкой пехоте выходить победительницей в трудных многодневных боях с превосходящими силами противника. Румыны, итальянцы и венгры вели бой главным образом живой силой, и в борьбе против русских их людские ресурсы быстро таяли. Они нередко воевали самоотверженно, но ввиду недостатка в технике, небольшого боевого опыта и невысокой боевой выучки уступали в тактике русским, которые умели щадить собственные силы. В большинстве случаев в первый же день наступления противника резервы иссякали, потому что русским всегда удавалось сразу вклиниться в оборону, и командование, оставшись с пустыми руками, уже не могло влиять на дальнейший ход борьбы. Немногочисленные немецкие резервы, располагавшиеся позади румынских, итальянских и венгерских войск, были большей частью оттянуты к Сталинграду. Одна лишь ненадежность этого фронта союзников, после того как цели немецкого наступления, по-видимому, уже не могли быть достигнуты, должна была бы привести к сокращению линии фронта и отказу от Кавказа и Волги. Поскольку такое решение было неприемлемым для Гитлера, единственной, хотя и слабой мерой оставалось значительнее усиление обороны союзников немецкими противотанковыми частями и 88-мм зенитными пушками (они использовались для стрельбы по наземным целям); но я это не могло спасти колеблющийся фронт.
Генерал Василевский предпринял удары по сходящимся направлениям с запада и юга с целью окружить 6-ю армию. 19 ноября русские войска под командованием Рокоссовского (три танковых и два кавалерийских корпуса, за которыми стояли в боевой готовности двадцать одна стрелковая дивизия) внезапно начали наступление с плацдарма в районе Кременской и сразу же прорвали оборону румынских войск на фронте 30 км. Танковый корпус, занимавший исходные позиции за 3-й румынской армией, бросился навстречу прорвавшимся русским, но он был недостаточно сильным, чтобы коренным образом изменить положение. Особенно энергичный и осмотрительный командир корпуса стал козлом отпущения; он был отстранен от должности якобы за недостаточную решительность, привлечен к судебной ответственности и во время предварительного следствия несколько месяцев находился под арестом в недостойных условиях.
Взаимодействуя с наступающими через Дон русскими войсками, два танковых корпуса и девять стрелковых дивизий под командованием генерала Еременко тоже перешли в наступление и прорвали оборону 4-й румынской армии южнее Сталинграда. Хотя русские предприняли удар и севернее Сталинграда между Волгой и Доном силами двадцати стрелковых дивизий, шести танковых и двух моторизованных бригад, 6-я армия, которой угрожало окружение, бросила сразу все свои резервы против внутренних крыльев русских, прорвавших фронт ее соседей. Однако все было бесполезно. 22 ноября клещи сомкнулись, и 6-я армия полностью оказалась в окружении.
Несмотря на полученный 20 ноября приказ, который заставлял эту армию удерживать Сталинград и ожидать помощи извне, она сделала все приготовления для прорыва кольца окружения в юго-западном направлении. Ни Паулюс, ни его командиры корпусов не верили в своевременную помощь. Прорыв предполагалось предпринять 25 ноября после перегруппировки. необходимой для сосредоточения крупных сил на юго-западе. В ночь с. 23 на 24 ноября Паулюс послал Гитлеру срочную радиограмму, в которой требовал разрешения на прорыв, указывая, что 6-я армия слишком слаба и не в состоянии долго удерживать фронт, увеличившийся в результате окружения более чем в два раза; кроме того, за последние два дня она понесла очень тяжелые потери. Начальник генерального штаба сухопутных сил также с самого начала был убежден в том, что общая обстановка не позволяет деблокировать окруженную армию, и неоднократно настойчиво требовал разрешения на прорыв.
Гитлер вначале колебался. Аргументы Цейтцлера произвели на него впечатление. Между тем он приказал дать ему сведения о потребностях армии в случае снабжения ее по воздуху. Армия требовала 750 т в день, эксперты военно-воздушных сил утверждали, что авиация сможет доставить только половину этого количества, если фронт будет держаться вплотную к Сталинграду. Геринг поступил по меньшей мере довольно легкомысленно, когда на последнем совещании утром 24 ноября пообещал обеспечить доставку 500 т грузов ежедневно. После этого для Гитлера вопрос был решен, несмотря на резкие возражения Цейтцлера, который сильно сомневался в реальности обещания Геринга, 6-й армии было приказано оставаться на месте, и Гитлер заверил, что «он сделает все, чтобы соответствующим образом обеспечить ее снабжение и своевременно освободить из окружения».
Этот приказ еще можно было бы оправдать, если бы общая обстановка давала уверенность в том, что в течение определенного времени удастся собрать необходимые для контрнаступления силы. Способность 6-й армии к маневру была весьма ограниченной, большая часть ее конского состава осталась на отдаленных зимних пастбищах. Прорыв фронта окружения, удерживаемого значительно превосходящими силами противника, почти не скованными действиями против соседних разбитых армий, должен был привести к очень тяжелым потерям в людях и технике, но если не было уверенности в своевременном освобождении из окружения, – а ее действительно не было, так как командование не располагало в данное время никакими значительными резервами, – то единственным выходом из создавшегося отчаянного положения мог быть только немедленный прорыв. Каждый упущенный день, даже каждый час означал непоправимую потерю. В надежде на то, что обещанное снабжение с воздуха будет достаточным и что армия вскоре будет деблокирована, Паулюс подчинился приказу, хотя командиры корпусов резко настаивали на немедленном прорыве даже без согласия Гитлера.
Когда стало намечаться окружение, то для обороны армии с тыла на юг и запад были брошены все части и подразделения тыловых служб; впоследствии командование армии произвело перегруппировку внутри котла и заменило их боевыми частями. После того как кольцо вокруг армии замкнулось, окруженные войска оказались в районе, который с востока на запад имел 40 км, ас севера на юг – 20 км. Он был довольно большим и мог обеспечить достаточную свободу маневра в обороне, а также позволял беспрепятственно пользоваться расположенным в центре котла аэродромом Питомник.
Когда русские узнали, что 6-я армия не собирается отходить от Сталинграда, они сделали все для того, чтобы как можно скорее и больше расширить бреши юго-западнее и южнее Сталинграда и не допустить создания нового фронта вблизи окруженной армии. Но все-таки удалось стянуть слабые резервы, использовать личный состав тыловых служб и объединить разрозненные части под руководством особенно энергичных офицеров. Эти и ряд других мер позволили создать в излучине Дона между устьем реки Чир и районом Вешенской, то есть в основном вдоль реки Чир, непрочную оборону, которая, однако, дала возможность задержать до тех пор беспрепятственно продвигавшегося противника. Севернее устья Чира немецкие войска сумели даже удержать небольшой плацдарм на восточном берегу Дона. В то время как на реке Чир русских удалось остановить сравнительно близко от Сталинграда, восточнее Дона они уже продвинулись в южном направлении больше чем на 100 км. И все же окруженные войска можно было освободить только ударом с юга восточнее Дона, потому что иначе пришлось бы форсировать Дон, а это являлось почти неосуществимой задачей. Подготовка такого наступления и одновременно командование войсками, расположенными от Элисты до правого фланга итальянской армии на Дону, была возложена 27 ноября на фельдмаршала фон Манштейна.
Подчиненные ему силы были объединены в группу армий «Дон». На юге находилось очень слабое прикрытие из остатков 4-й румынской армии и нескольких наспех созданных немецких боевых групп, занимавших позиции от района севернее Элисты до района севернее Котельниково. С Кавказа подходили первые подкрепления для войск Манштейна. Противник в районе восточнее Дона казался не очень сильным, его основные силы стояли перед южным участком фронта окруженной под Сталинградом группировки. Оборона на реке Чир была пока еще слабой, но все же остановила наступление русских. Из сил, прибывших с Кавказа, из-под Воронежа и Орла, Манштейн собрал в районе Котельниково ударную группировку под командованием генерала Гота. Эта группировка, в которую входили четыре танковые, одна пехотная и три авиаполевые дивизии, начала 10 декабря с нетерпением ожидаемое 6-й армией наступление по обе стороны железной дороги Сальск – Сталинград. Тем временем стало ясно, что авиация даже приблизительно не может удовлетворить минимальную суточную потребность окруженных войск в различных видах снабжения, составлявшую около 500 т. Так как самолетов Ю-52 не хватало, пришлось посылать бомбардировщики Хе-111, которые доставляли только 1,2 т полезного груза и могли использоваться лишь в том случае, если они срочно не требовались для ведения боевых действий. В среднем авиация в сутки доставляла не более 100 т грузов, что покрывало потребности 6-й армии всего на одну пятую часть. Такое положение, хотя дневную норму выдачи хлеба и пришлось урезать до 200 г, еще можно было терпеть, пока у окруженных войск были собственные запасы продовольствия, и что еще важнее, пока поддерживалась надежда на спасение. С быстротой молнии всю 6-ю армию облетела весть о наступлении группировки Гота и вызвала всеобщий подъем. Проводились все приготовления к удару с целью прорвать изнутри кольцо окружения русских, когда освободители приблизятся к нему на 30 км.
Ударная группировка Гота вначале наступала довольно удачно. Горя желанием во что бы то ни стало освободить из окружения товарищей, она пробивалась к ним с таким упорством и ожесточением, что 21 декабря ее передовые части приблизились на 50 км к внешнему фронту окружения. 6-я армия уже была готова выступить навстречу войскам Гота. Но затем новое русское наступление положило конец продвижению котельниковской группировки. Командование группы армий «Дон» и Цейтцлер снова стали настаивать перед Гитлером на прорыве 6-й армии. Дело дошло до серьезного разногласия между Гитлером и Цейтцлером, однако Гитлер все-таки не отдал нужного приказа. Генерал-полковник Паулюс не решался дать приказ на прорыв вопреки директиве Гитлера, предписывающей «оставаться на месте». Он сомневался вообще в возможности разорвать кольцо окружения и спасти значительную часть армии, потому что расстояние, которое следовало преодолеть, было довольно большим. Поскольку Паулюс не имел сведений об общей обстановке, он не знал того, что теперь ему предоставлялась последняя возможность сохранить хотя бы какую-то часть армии от гибели. По своей натуре он не мог нарушить приказа, и в этом его поддерживал также начальник штаба. Как выяснилось позже, если бы в тот момент проявили должную решительность, основная масса армии, без всякого сомнения, еще могла бы быть спасена – войска сделали бы невозможное, несмотря на ослабленное физическое состояние людей. И русские командиры оказались бы беспомощными, как никогда, перед такой внезапной атакой готовых на все и энергично руководимых немецких солдат. В доказательство можно привести тот факт, что буквально через несколько недель, в середине зимы, 4 тыс. немцев и 12 тыс. увлеченных ими итальянцев вышли из окружения в районе севернее Миллерово. Войска двигались за самоходными установками, прокладывающими путь в глубоком снегу; за одну ночь они преодолели 20 км, которые отделяли их от главных сил, и потеряли всего 10% личного состава.
Крупные силы авиации с наступлением дня подавили войска противника, удерживавшие внешний фронт окружения, и особенно русскую артиллерию; этого оказалось достаточно, чтобы прорывавшаяся колонна могла преодолеть последнюю, самую трудную часть пути.
Если командующий 6-й армией не знал общей обстановки, то для высшего командования она была совершенно ясна. Еще во время немецкого наступления с целью деблокировать окруженные под Сталинградом войска русские предприняли сильные контратаки против восточного фланга группировки Гота, отражение которых сильно ослабило ударную силу этой группировки. Однако решающей причиной, которая заставила прекратить дальнейшее продвижение, был новый удар русских 16 декабря на Дону и предпринятое одновременно с ним наступление на слабые позиции у реки Чир. Наступавшие через Дон русские войска всей силой своего удара обрушились на 8-ю итальянскую армию, которую постигла та же участь, что и румын тремя неделями раньше. Через два дня весь фронт итальянской армии, который удерживали семь итальянских и одна немецкая дивизия, был прорван до самой Новой Калитвы. Началось безостановочное отступление. Русские танки в нескольких местах вклинились в оборону 8-й армии, так что централизованное управление войсками было потеряно. Резервы были израсходованы в первый же день. Создать импровизированную оборону на новом рубеже, использовав для этой цели весь состав тыловых служб, чтобы задержать отставшие и рассеянные противником части, которые отходили в южном направлении, итальянцы при их взглядах и боевых качествах войск и командного состава не могли. Если в отдельных местах окруженные итальянские части под влиянием немцев нередко оказывали ожесточенное сопротивление и впоследствии даже пробивались к своим главным силам, то во многих других местах войска теряли всякую выдержку и бежали в панике. Вскоре во фронте зияла брешь шириной 100 км, которая оказала решающее влияние и на положение группы армий «Дон».
Против этой группы армий русские также предприняли наступление крупными силами, но не смогли разорвать ее фронт. В общем, они хотели двумя одновременными ударами достигнуть широкой цели, которая заключалась не только в том, чтобы воспрепятствовать освобождению 6-й армии из окружения. Прорыв фронта 8-й итальянской армии имел целью захват Донецкого бассейна, а в результате наступления против группы армий «Дон» русские должны были дойти до Ростова и отрезать немецкие армии на Кавказе. Чтобы поддержать находившиеся в очень тяжелом положении войска на реке Чир и отразить натиск с востока, Манштейну не оставалось ничего другого, как прекратить наступление группы Гота и использовать высвобожденные таким образом силы для усиления угрожаемых флангов. Но даже с помощью этих сил и вновь подтянутых соединений, которые первоначально планировалось использовать для усиления группы Гота, нельзя было остановить русское наступление, развернувшееся на 400-километровом фронте от Котельниково до Новой Калитвы. Все же при отступлении удалось опять создать сплошной, хотя и непрочный фронт, который в конце декабря имел следующее начертание. На юге 4-я танковая армия генерал-полковника Гота между реками Маныч и Сал сдерживала наступление трех русских механизированных корпусов. Три русские армии достигли реки Цимля, на которой оборонялась вновь сформированная оперативная группа Холлидта. От истока Цимли линия фронта резко поворачивала на запад; здесь немецкие войска испытывали сильное давление со стороны русской гвардейской армии в составе четырех танковых и одного стрелкового корпуса. Дальше к западу располагалась еще одна оперативная группа под командованием генерала Фреттер-Пико, образованная группой армий «Б» путем мобилизации всех людских ресурсов, включая личный состав тыловых служб. Она обороняла Донецкий бассейн, удерживая на левом берегу Северного Донца широкий плацдарм. Восточнее Старобельска усиленная 19-я немецкая танковая дивизия смелыми маневренными действиями постепенно остановила продвижение русских и закрыла брешь, образовавшуюся в результате разгрома итальянцев. Между этой дивизией и излучиной Дона находились несколько наспех сколоченных соединений и две немецкие дивизии, выделенные 2-й полевой армией. Они установили непосредственную связь с итальянским альпийским корпусом, в полосе которого русские еще не наступали, и прикрыли его правый фланг.
В то время как в первой половине января на фронте между Северным Донцом и Доном в районе Новой Калитвы наступило относительное затишье, русские, чтобы достигнуть своих целей на юге, продолжали свой натиск на оперативную группу Фреттер-Пико и группу армий «Дон» даже в январе с неослабевающей силой. Войска Холлидта и Фреттер-Пико к 18 января были оттеснены за Северный Донец от места его впадения в Дон до района севернее Ворошиловграда. 4-я танковая армия, несмотря на очень сильные атаки русских южнее Дона, смогла остановить наступающих к востоку от Ростова. Теперь немецкие войска находились не ближе 200 км от Сталинграда.
В связи с этими успехами русских войск положение 6-й армии стало безнадежным. О прорыве кольца окружения, как и об освобождении извне, не приходилось и думать. Командование обещало деблокировать окруженную группировку только будущей весной. И без того недостаточное снабжение воздушным путем еще более сократилось, несмотря на самоотверженную работу летчиков. Если перед декабрьским наступлением немецкие самолеты с ближних аэродромов могли совершать при благоприятной погоде до трех полетов в день, то ввиду увеличения расстояний почти вдвое это стало невозможным. Истребители также не могли теперь сопровождать транспортные самолеты на протяжении всего пути. Русские стянули многочисленную зенитную артиллерию, чтобы сорвать снабжение 6-й армии по воздуху.
Уже в декабре было потеряно 246 самолетов. 200-300 самолетов – количество, необходимое для удовлетворительного снабжения войск под Сталинградом, – превосходили возможности немецкой авиации, тем более, что в это же время много транспортных самолетов требовалось и для фронта в Тунисе. С точки зрения войны в целом снабжение 6-й армии являлось невыносимым бременем – высшее командование давно уже с холодным бессердечием поставило крест на 6-й армии и лишь давало ей пустые обещания и уверения, невыполнимость которых для прозорливых людей была совершенно ясной, призывая окруженные войска храбро держаться.
Вплоть до января форма котла не изменилась, так как русские удовлетворились окружением армии. Тем не менее положение окруженных войск вследствие всевозможных лишений становилось все ужаснее. Люди физически все больше слабели от постоянного недоедания, гибли от болезней и жестоких морозов. Часовых в траншеях приходилось сменять через каждые полчаса. Количество раненых и умерших от тяжелых обмораживаний возрастало в такой степени, что транспортные самолеты не успевали их вывозить. Размещение раненых и уход за ними стали неразрешимой проблемой в дивизионных медицинских пунктах и в госпиталях ввиду отсутствия отапливаемых помещений. Но надежда в конце концов все-таки вырваться из окружения и непоколебимая вера в высшее командование поддерживали войска. Мысль, что можно оставить на произвол судьбы целую армию, казалась невероятной. Когда 10 января русские, используя мощную артиллерию, начали сжимать кольцо окружения с запада, немецкие войска, действовавшие на других участках, были твердо убеждены в том, что они слышат гром орудий приближающихся освободителей.
8 января русские передали командующему 6-й армии предложение «о почетной капитуляции», которое тот отклонил. После этого они приступили к уничтожению окруженной группировки, стремясь прежде всего захватить аэродром Питомник, чтобы парализовать снабжение воздушным путем. 14 января аэродром был в руках русских. Если до сих пор снабжение, хотя и осуществлявшееся неравномерно и в недостаточных размерах, а также эвакуация раненых еще означали связь с внешним миром, то теперь пропала последняя надежда, которую еще многие питали, может быть даже вопреки всякому здравому смыслу. Продолжительность дальнейшего сопротивления определялась лишь размерами запасов продовольствия и боеприпасов. Через несколько дней все должно было кончиться.
Истинный героизм, проявленный за последние две недели изнуренными, испытавшими горькое разочарование немецкими солдатами-идеалистами, движимыми верностью своему долгу, самоотверженностью и чувством товарищества не поддается никакому описанию; отдельные случаи, когда в силу вполне понятной человеческой слабости люди не выдерживали, нисколько не умаляет этого великого подвига. Тем более отвратительным должно было казаться уже тогда всем осведомленным о настоящем положении дел стремление немецкой пропаганды использовать героическую стойкость 6-й армии для воодушевления немецкого народа, а непростительную ошибку высшего командования представить как разумную и неизбежную жертву.
В последние дни января остатки армии, которые еще вели упорные бои и в отдельных местах даже переходили в контратаки, были оттеснены в небольшой район разрушенного города и, наконец, расчленены на отдельные группы. 30 января Паулюс, который всего несколько дней тому назад был произведен в фельдмаршалы, подписал акт о капитуляции. Капитулировали шесть пехотных (44-я, 71-я, 76-я, 79-я, 94-я и 100-я егерская дивизии), три моторизованные (3-я, 29-я, 60-я), три танковые дивизии (14-я, 16-я и 24-я), 9-я зенитная артиллерийская дивизия, 1-я кавалерийская и 20-я пехотная румынские дивизии, наконец, хорватский полк, которые в день окружения насчитывали в общей сложности 265 тыс. человек. Из них 90 тыс. попали в плен, 34 тыс. раненых было вывезено на самолетах, лишь немногие покинули котел по служебным причинам. Свыше 100 тыс. человек погибли в бою или пали жертвой невыносимых лишений. Многие в отчаянии сами покончили с собой, другие искали и обрели смерть на поле сражения с оружием в руках. Сколько из 90 тыс. пленных стали жертвами мести русских или умерли вследствие того, что русские не могли обеспечить их продовольствием, остается неизвестным.
Ноябрь 1942 г. стал для немцев месяцем катастроф. 4 ноября Африканская армия Роммеля подверглась сильнейшему удару британских частей Монтгомери под Эль-Аламейном и оказалась вынуждена ради собственного спасения отступать от Египта к Триполи.
Показать полностью.. Через четыре дня армия вторжения Эйзенхауэра высадилась в тылу у немецких войск на западном побережье Северной Африки и начала продвижение к Тунису. Эффект, вызванный шоком в Африке, ощущался на всех фронтах Германии. Гитлеру пришлось даже оккупировать Южную Францию, остававшуюся до того не занятой немецкими войсками. В результате четыре превосходно экипированных подвижных соединения – 7-я танковая дивизия и дивизии войск СС "Лейбштандарт", "Рейх" и "Мертвая голова", которые в противном случае можно было бы использовать на Восточном фронте, – оказались связанными во Франции.
Но Гитлер упорно настаивал на овладении Сталинградом, и ослабленная 6-я армия вгрызалась в город зубами. Чем дольше продолжалась битва, тем больше вопрос захвата последних производств и последних сотен метров земли на берегу реки превращался для Гитлера в вопрос престижа, особенно в свете неудач в Африке и на Кавказе; он считал, что теперь ни в коем случае не может отдать Сталинград. Престиж, а не соображения стратегического порядка, диктовал необходимость овладения оставшимися развалинами города.
9 ноября Гитлер вернулся в Берхтесгаден после визита в подвал Лёвенброй в Мюнхене, где уверял своих товарищей по путчу 1923 г.:
– Никакая сила на земле не заставит нас уйти из Сталинграда!
Теперь Йодль вручил ему последние донесения. Из них становилось ясно, что русские войска развертываются не только к северо-западу от Сталинграда, на Среднем Дону, перед румынской 3-й армией, но также и к югу от так отчаянно оспариваемого воюющими сторонами города, где два корпуса румынской 4-й армии прикрывали фланг 4-й танковой армии Гота. Советские передвижения, о которых докладывали из разных источников, указывали на скорое нападение.
Сосредоточения советских войск вдоль флангов Сталинградского фронта осуществлялись с целью охвата и окружения 6-й армии. Несмотря на сохранившуюся у него тенденцию недооценивать советские резервы, Гитлер все же осознал угрозу, которая создавалась на растянутых участках, где располагались румынские войска.
– Если бы фронт там удерживали немецкие соединения, я бы и секунды не беспокоился на данный счет, – заявил он. – Но тут дело другое. Шестая армия должна покончить со всем этим и быстро овладеть оставшимися частями Сталинграда. Быстрых действий – вот чего хотел Гитлер. Он заботился о том, чтобы положить конец ситуации, в которой столько дивизий со стратегической точки зрения совершенно бесполезно топтались на одном месте; он хотел обрести оперативный простор.
– Мне хорошо известно, с какими трудностями вам приходится сталкиваться в боях за Сталинград, и то, что вам не хватает подкреплений, – сказал фюрер по рации в разговоре с генералом Паулюсом 16 ноября. – Но и русским будет куда тяжелее теперь, когда по Волге идет лед. Если мы с толком воспользуемся этим периодом, в будущем нам не придется проливать так много крови. Поэтому я рассчитываю, что командиры вновь продемонстрируют свою энергичность, которую они не раз показывали в прошлом, а солдаты станут сражаться с прежней отвагой, чтобы пробиться к Волге, по крайней мере, взяв артиллерийский и металлургический заводы и овладев этими частями города.
Гитлер совершенно справедливо упоминал о сложностях, возникших у русских из-за льда на реке. Это же подтверждают и записи генерал-лейтенанта Чуйкова. В связи со сложившейся для советской 62-й армии оперативной обстановкой и с трудностями со снабжением Чуйков в своем дневнике замечает:
"14 ноября. В войсках не хватает боеприпасов и продовольствия. Дрейфующий лед лишает нас сообщения с левым берегом".
"27 ноября. Пришлось приостановить подвоз боеприпасов и эвакуацию раненых". Советское командование стало задействовать для доставки боеприпасов и продовольствия через Волгу самолеты По-2. Но пользы от применения самолетов было немного, поскольку пилотам приходилось сбрасывать грузы на полосу шириной всего в 300 метров. Малейшая ошибка, и груз попадал или в реку, или в руки немцев. 17 ноября Паулюс приказал зачитать командирам частей и соединений послания Гитлера, в которых тот призывал армию к скорейшему взятию Сталинграда. 18 ноября штурмовые команды сталинградских дивизий возобновили наступление. Они надеялись, что это будет последний удар.
Вновь они – измотанные солдаты 50, 162, 294 и 336-го инженерно-саперных батальонов – бросались на русские позиции. Гренадеры 305-й пехотной дивизии выскакивали из укрытий, стремились вперед короткими перебежками, с подсумками, полными гранат, держа оружие на взводе. Пригибаясь, они тащили пулеметы и минометы по взрыхленной воронками земле через лабиринты в развалинах заводских построек. Скапливаясь вокруг самоходных зениток, прячась за танками и штурмовыми орудиями, они атаковали под вой сирен "Штук" и грохот вражеских пулеметов. Промокшие насквозь от дождя и мокрого снега, грязные, в превратившейся в лохмотья форме, они штурмовали советские позиции у паромной пристани, на хлебозаводе, у элеватора и на подъездных путях "теннисная ракетка". В первый день они "отвоевали" у противника где 30, где 50, где даже 100 метров. Они теснили врага – медленно, но верно. Еще двадцать четыре часа, может быть, сорок восемь, и дело будет сделано. Но этого так и не случилось, русские стояли насмерть.
Однако на следующее утро, 19 ноября, на самой заре, как раз тогда, когда немцы возобновили свое упорное продвижение через руины заводских зданий и обломки кирпичной кладки, штурмуя баррикады из старых орудийных стволов русских пушек, бросая подрывные заряды в люки канализации, медленно прокладывая себе путь к волжскому берегу, русские начали наступление на позиции румынской 3-й армии на Дону, в 150 километрах к северо-западу. Румыны были храбрыми солдатами, но со снаряжением у них была настоящая беда, даже хуже, чем у итальянцев. Оружие их годилось разве что для антикварной лавки, им не хватало мощного противотанкового вооружения, система снабжения работала плохо.
Маршал Антонеску, глава румынского государства – точно так же, как и Муссолини, – настаивал на том, что те войска, которые его страна смогла направить на Восточный фронт, должны действовать только как единые части и только под командованием своих офицеров. Гитлер неохотно соглашался, хотя предпочел бы последовать совету собственных генералов, предлагавших применить "композитный" метод – т. е. перемешать немецкие и союзнические части, с тем чтобы первые служили в качестве "твердых слоев". Но из-за опасения ранить национальные чувства союзников Германии от подобной идеи пришлось отказаться. В результате фланговое прикрытие основного немецкого воинского контингента в районе Сталинграда, насчитывавшего в своем составе тринадцать пехотных дивизий, три механизированные дивизии и три танковые дивизии, осуществляли иностранные армии, боевая эффективность которых находилась ниже требуемого уровня.
Советская 5-я танковая армия наносила удар из района Серафимовича – точно в том месте, где должен был располагаться немецкий танковый корпус, но находилась в действительности только его тень – корпус Гейма. Советские войска наступали силами двух танковых корпусов, одного кавалерийского корпуса и шести стрелковых дивизий. Одновременно слева от 5-й танковой армии устремлялась в южном направлении из района Клетской советская 21-я армия – один танковый корпус, один гвардейский кавалерийский корпус и шесть стрелковых дивизий. При этом надо учитывать, что численность личного состава в советских армиях равнялась численности личного состава полного немецкого корпуса, а советский корпус был более или менее сравним с дивизией, советская же дивизия – с немецкой бригадой.
Румынские батальоны сопротивлялись. Но скоро румыны оказались в ситуации, к которой не были готовы. Они стали жертвой того, что Гудериан назвал "боязнь танков", – поддались панике, в которую впадают пехотинцы, не привыкшие сражаться с вражеской бронетехникой. Танки противника, прорвавшиеся через румынские рубежи, внезапно появились у них в тылу. Кто-то закричал: "Вражеские танки в тылу!" – и обороняющихся охватил ужас. Они побежали. К несчастью, действия румынских артиллеристов в значительной мере парализовал туман – прицельная стрельба стала практически невозможной. К середине дня 19 ноября наметились все признаки катастрофы. Целые дивизии румынского фронта – в особенности 13, 14 и 9-я пехотные дивизии – рассыпались в прах, солдаты бежали. У них в тылу Советы осуществляли бросок на запад в направлении Чира, на юго-запад и на юг. Теперь же, однако, их войска повернули на юго-восток. Стало очевидным, что цель русских – выход в тыл 6-й армии.
Группа армий приказала 48-му танковому корпусу контратаковать в северо-восточном направлении к Клетской – т. е. действовать против пехоты советской 21-й армии, располагавшей 100 танками. Но не успела техника прийти в движение, как в 11.30 из ставки фюрера прибыл приказ, отменявший предыдущий: теперь корпусу предстояло атаковать на северо-запад, где противник осуществлял куда более опасный прорыв силами подвижных формирований советской 5-й танковой армии в районе Блинов – Песчаный. Поворот на сто восемьдесят градусов! Поддерживать действия 48-го корпуса должны были три дивизии румынского 2-го корпуса – сильно потрепанные и потерявшие всякое желание сражаться части.
С наступлением ночи 19 ноября танковое острие советского наступления углубилось в брешь в районе Блинова на 50 километров. Намерения командования советских войск становились совершенно очевидными. Русские рвались к Калачу, а немцы уже не имели возможности помешать им в этом. Ядро румынской 3-й армии находилось на грани распада, личным составом все больше и больше овладевала паника. За четыре дня немецкая армия потеряла 75 000 человек, 34 000 лошадей и все тяжелое снаряжение пяти дивизий. Советское наступление строилось по четкому и глубоко продуманному плану, по образу и подобию немецких охватывающих маневров 1941 г. В то время как северный клин с двумя остриями прорубался через смятенные части румынской 3-й армии, 20 ноября второй клин ударил в южный фланг Сталинградского фронта с исходных позиций в районе Бекетовка – Красноармейск и двух других районов сосредоточения, расположенных южнее.
И здесь для наступления Советское Главнокомандование выбрало участок, на котором располагались румынские соединения – 6-й и 7-й корпуса. Еременко начал прорыв силами двух полностью механизированных корпусов, а также кавалерийского корпуса и шести стрелковых дивизий из состава советских 57-й и 51-й армий. Между двумя этими армиями скрытно действовал 4-й механизированный корпус, состоявший из ста танков. Как только будет осуществлен прорыв, задачей корпуса становился стремительный и широкий охватывающий маневр в направлении Калача. Западнее Красноармейска ядро советской 57-й армии вступило в боевое соприкосновение с румынской 20-й дивизией, с первого удара разгромив ее танковыми и моторизованными батальонами. Складывалась опаснейшая ситуация, поскольку удар был нацелен прямо и по кратчайшему пути в тыл немецкой 6-й армии.
Генерал-полковник Гот отправил 29-ю моторизованную дивизию Лейзера, бывшую в это время в резерве, навстречу частям советской 57-й армии, прорвавшейся к югу от Сталинграда. Атака советской 57-й армии захлебнулась. Но не успели немцы благополучно заделать эту брешь, как пришло известие о том, что в 30 километрах южнее, на участке румынского 6-го корпуса, в центре вдоль южного фланга прорвалась советская 51-я армия, которая продолжала продвижение на Сеты силами своего подвижного 4-го корпуса. Наступил критический момент. Генерал-полковник Гот приготовился нанести второй удар силами 29-й моторизованной дивизии, на сей раз во фланг корпуса генерал-майора Вольского.
Но 21 ноября из группы армий пришел приказ: прекратить атаки, занять оборонительные позиции для защиты южного фланга 6-й армии. 29-ю дивизию вывели из состава 4-й танковой армии Гота и вместе с 4-м корпусом генерала Енеке передали в подчинение 6-й армии. 4-й механизированный корпус генерал-майора Вольского, тем временем, продвинулся к Сетам. Тут еще до темноты русские заняли позиции для отдыха. Вольский опасался атаки 29-й моторизованной дивизии где-нибудь по своему длинному незащищенному флангу. Он боялся как раз того, что намеревался сделать Гот. Поэтому он остановил продвижение своих частей, хотя командующий армией требовал от него продолжения наступления. Только 22 ноября, когда ожидавшейся атаки немцев не последовало, и когда Вольский получил от Еременко категорический приказ продолжить продвижение, корпус повернул на северо-запад и спустя четыре часа вышел к Калачу-на-Дону.
21 ноября Паулюс перенес штаб своей армии из Голубинской на Дон, в Гумрак, ближе к Сталинградскому фронту. Тем временем, сопровождаемый начальником штаба Артуром Шмидтом, вылетел в Нижне-Чирскую, поскольку там – в точке, где Чир впадает в Дон, – для его армии была построена хорошо оборудованная штаб-квартира с прямой связью с группой армий, Главным штабом сухопутных войск и ставкой фюрера. Нижне-Чирская рассматривалась как зимняя штаб-квартира 6-й армии – на период после захвата Сталинграда.
Паулюс и его начальник штаба намеревались использовать развитые средства связи в штабе в Нижне-Чирской, чтобы всесторонне ознакомиться с обстановкой перед своим переездом в Гумрак. Не вызывало ни тени подозрения – как не вызывает и по сей день, что Паулюс хотел оказаться вне котла, подальше от своего штаба. Но Гитлер совершенно неправильно понял намерения и мотивы, двигавшие командующим 6-й армией. Не успел Паулюс прибыть в Нижне-Чирскую, как Гитлер категорическим образом потребовал его возвращения в котел. Генерал-полковник Гот тоже оказался в Нижне-Чирской утром 22 ноября по приказу командования группы армий, с целью обсудить обстановку с Паулюсом, которого нашел раздраженным и совершенно убитым унизительным приказом Гитлера. Лицо военного-интеллектуала приобрело болезненное выражение, Паулюса очень заботила ситуация, складывавшаяся вокруг его армии.
Информацию о войне можно получать из многих источников. Рассекречиваются архивы, выходят научно-исторические исследования, участники событий издают мемуары, наконец, есть документальная кинохроника. Вместе с тем, есть еще один ценный источник информации. Речь идет о фронтовой фотографии. Фотоснимок позволяет запечатлеть чувства и эмоции солдата в боевых буднях. Фотография, как ничто иное, способна отразить весь ужас, бессмысленность и трагизм войны. Иногда фронтовая фотография говорит больше, чем архивные документы.
Ниже представлены фронтовые фотографии солдат и офицеров 6-й армии вермахта, участвовавшей в Сталинградской битве.
НА ПОДСТУПАХ К СТАЛИНГРАДУ
1) Ничто не предвещает беды. Переправа 3-й моторизованной дивизии через Дон. Пока наступление развивается успешно, июль-август 1942 года.
2)
3)
4) Привал. Август 1942.
БОИ В ГОРОДЕ
5) Немецкая пехота захватила завод "Красный Октябрь" в Сталинграде.
6) Немецкая пехота готовится идти в атаку
7)
8) Минометный расчет у подбитого танка Т-34.
9) Гауптман Фридрих Винклер отдает приказ унтер-офицерам 305-й дивизии. У стоявшего слева виден трофейный советский ППШ. Гауптман попадет в плен в феврале 1943 года и умрет в лагере для военнопленных в Бекетовке.
10) Фридрих Винклер. Типичный образ офицера - командира штурмовых пехотных групп. Обычно офицеры вермахта любили делать пафосное постановочное фото на фоне подбитой советской техники. Здесь ситуация другая: осунувшееся, небритое лицо, уставший взгляд, сосредоточенность и максимальное внимание.
11) Обер-лейтенант с ППШ. Нередко встречаются фото, когда солдаты и офицеры вермахта используют трофейные ППШ, отлично зарекомендовавшие себя в условиях ближнего боя в городе.
12) Пулеметный расчет меняет позицию.
13) Немецкий пехотинец устанавливает флаг на одном из зданий в Сталинграде. Пока еще все развивается хорошо...
14)
15) В редкие минуты затишья.
16) Привал в районе хлебозавода, сентябрь 1942
17) Уличный бой.
18) Офицер отдает команды унтер-офицерскому составу (судя по нашивке у крайнего справа и биноклям у всех остальных). Максимально сосредоточенные лица. Типичное фронтовое фото, ощущается напряженная обстановка перед боем.
19) Пехота у разрушенного завода "Баррикады"
20)
21) Раненый перед отправкой из Сталинграда.
22) Артиллерийский расчет.
ПОРАЖЕНИЕ
23) Подбитый немецкий танк Pz.Kpfw. III и погибший экипаж. Обратим внимание, что рядом с лежавшим справа внизу лежит каска (ехал на броне танка?).
24) Убитые немцы. На заднем плане кладбище для солдат вермахта...
25) Убитый немец на фоне дорожного указателя. На верхней табличке многозначительно находится надпись Stalingrad...
26) Мертвые немцы с признаками обморожения.
27) 
ИТОГИ
28) Пленные немцы
29) Вместо обуви сплошные ошметки...
30) Колонна пленных немцев, итальянцев, румын. 
31) Вместе с пленными в колонне идут дети. Судя по всему, их отправляют в тыл. У ребенка виден сверток, предположительно, это запас еды.
32) Многозначительное фото... Колонна немцев тихо идет, не обращая внимания на своего убитого товарища. Судя по всему, по трупу уже неоднократно проезжали грузовики. 
33) Плененный командующий 6-й армией генерал-фельдмаршал Фридрих фон Паулюс.
34) Легендарное фото, один из наглядных фотосимволов победы Красной Армии. Генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс (слева), начальник штаба 6-й армии генерал-лейтенант Артур Шмидт (Arthur Schmidt) и адъютант Паулюса Вильгельм Адам в плену.
35) Высший командный состав 6-й армии, взятый в плен в Сталинграде.
36) Кладбище солдат и офицеров. Таких кладбищ были сотни в районе Сталинграда.
37) Весь ужас войны на лицах военнопленных, чудом не погибших от холодов.
38)
39) И в завершение, каски... 6-я армия потерпела крах в Сталинграде.
7 августа
Перед оставшимися в окружении соединениями 6 и 12-й армий на 7 августа вновь была поставлена задача по прорыву, преимущественно в восточном и южном направлении. Напротив, командование XXXXIX-го ак противника впервые за время операции решило отказаться от активных наступательных действий. Войска корпуса должны были принудить окруженные советские войска к сдаче, стараясь при этом понести наименьшие потери (10). 125-й пд при поддержке 97-й пд ставилась задача по окружению леса Зеленая Брама и дальнейшему наступлению на Подвысокое. 1 и 4-я гед переходили к обороне с целью предотвращения возможных прорывов в восточном и южном направлениях.
В ночь на 7 августа северная группа предприняла попытку прорыва из района Подвысокое на восток через северный фланг 1-й гед. Основной удар пришелся по позициям 98 геп. Воспользовавшись ночной темнотой, часть советских войск все же сумела прорваться. Одна крупная группа двинулась на юго-восток на Владимировку, другая - на юг на Рассоховатец. Но вырваться из окружения им было сложно, так как на восточном берегу р. Синюха их в готовности ожидали войска XIV-го мк противника. С наступлением утра немцы предприняли зачистку тыловых районов, в ходе которых в плен были взяты командующий 12-й армией генерал П.Г. Понеделин и командиры 8-го ск генерал М.Г Снегов и 13-го ск генерал Н.К. Кириллов. При прорыве погиб от разрыва сердца командир 24-го мк генерал В.И. Чистяков.
Неудачные попытки прорыва и пленение штаба и командования группы привели к деморализации оставшихся в окружении войск. К этому времени они были лишены продовольствия, боеприпасов и полноценного медицинского обслуживания, находились под постоянным артиллерийским и минометным обстрелом и атаками с воздуха. Наиболее боеспособные части либо понесли значительные потери и были обескровлены, либо погибли при прорывах. Кроме того, в течение 5-7 августа после уничтожения штабов 6 и 12 армий, единого руководства боевыми действиями более не было. Командование 49-го ск в лице генерала С.Я. Огурцова в этих условиях не смогло взять на себя руководство всеми окруженными войсками.
В силу названных причин с наступлением утра 7 августа началась массовая сдача в плен. Первой капитулировала основная часть южной группировки, державшаяся в районе Копенковатое. В полосе 97-й пд ок. 3.00 два перебежчика сообщили о готовности к сдаче 16 - 20 тыс. человек, если немцы прекратят артиллерийский обстрел. Когда противник согласился, началась капитуляция района Подвысокое. Это дало возможность частям 97-й пд и 1-й гед перейти в наступление и уже к 10.20 занять это село.
125-я пд в течение ночи выдержал несколько попыток прорыва, и поэтому только в 8.00 ее части смогли перейти в наступление на Подвысокое. После кратковременного сопротивления в районе с. Небеливка - лес Зеленая Брама произшла массовая сдача в плен красноармейцев, иногда группами до роты. К полудню все наступавшие дивизии (97 и 125-я пд, 1 и 4-я гед) противника встретились в Подвысоком. Организованное сопротивление остатков войск 6 и 12-й армий было окончательно сломлено, и окружение, в основном, ликвидировано. Последняя попытка прорыва советских войск была предпринята 8 августа, и она оказалась успешной. Из окружения вырвались управление 2-го мк и части 11-й тд. Частям 49-го ск пробиться не удалось, и 10 августа его командование попало в плен. Разрозненные группы красноармейцев продолжали сопротивление и попытки просочиться сквозь немецкие боевые порядки вплоть до 13-15 августа.
В ходе сражения Южный фронт потерял 2 армии, были разгромлены 6 корпусов и 17 дивизий. В плен попали два командарма, четыре командира корпусов, 11 командиров дивизий, погибли два командира корпусов и 6 командиров дивизий (11). По немецким данным в плен попало до 103 тысяч военнослужащих, количество убитых достигло 20 тыс. человек (12). Из окружения вырвалось более 10 тыс. человек (13), но техника и вооружение погибли. Потери противника оказались значительно более низкими. По данным штаба XXXXIX-го ак его суммарные потери составили 107 офицеров и 2770 унтерофицеров и рядовых (14), без учета раненых и пропавших без вести. Количество погибших в частях XIV-го мк и XXIV-го ак неизвестны, но, видимо, сопоставимы с вышеназванными (15). Но они были несопоставимы с огромными потерями, понесенными войсками Южного фронта.
Т.о. 6 и 12-я армии ни разгромить противника восточнее р. Синюха, ни организованно вырваться из окружения не смогли. Цель командования Южного фронта по восстановлению с их помощью связи с Юго-Западным фронтом осталась нереализованной. Немецкие войска, в основном, выполнили поставленную задачу и уничтожили эти армии западнее Днепра. Но благодаря сопротивлению войск 6 и 12-й армий часть подвижных сил группы Э. Клейста оказалась скованной (16), вследствие чего завершить окружение остальных сил Южного фронта противник не смог. Это дало возможность советским войскам организованно отступить за р. Днепр и попытаться создать на его левом берегу прочную оборону.
Примечания
1. В данный период 6-ю армию возглавлял генерал-лейтенант И. Н. Музыченко, 12-ю армию - генерал-майор П. Г. Понеделин. 25 июля для удобства управления и координации действий войск они были объединены в т. н. «группу Понеделина».
2. Боевой приказ командуюего войсками 6-й армии № 0084 от 5 августа 1941 г. на выход войск из окружения // Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Вып
. 39.
М
., 1959.
С
. 231-232.
3. Steets H. Gebirgsjäger bei Uman.
Heidelberg
, 1955. S. 89; Breymayer H. Das Wiesel. Gtschichte der 125. Infanterie-Division. 1940-1944. Langenau-Ulm, 1983.S. 73.
4. Долматовский Е.А.Указ. соч. С.68, 102, 310.
5. Лето 1941. Украина. Киев, 1991. С. 317. Во время обстрела погибли начальник артиллерии 6-й армии генерал-майор Г.И. Федоров и командир 37-го ск комбриг С.П. Зыбин.
6. Точное количество использованной при прорыве бронетехники установить сложно. Е. А. Долматовский полагал, что в атаке участвовали два танка (Долматовский Е.А. Указ. соч С. 72). Заместитель начальника штаба 6-й армии полковник М. А. Меандров на допросе у немцев показал, что колонны армии прикрывались десятью танками (Steets H. Op. cit. S. 97-98). Кроме того, известно, что на танках выходили из окружения командармы П.Г. Понеделин и И.Н. Музыченко, члены Военных советов П.М. Любавин и М.В. Груленко, начальник штаба 6-й армии Н.П.Иванов, командир 8-го ск М.Г. Снегов и командир группы П.С. Фотченков.
7. Определить примерную численность групп прорыва достаточно сложно из-за отсутствия многих данных. Известно только, что в группе Соколова было до 6 000 чел., в 99-й сд - ок. 500 чел., в 141-й гсд - ок. 1 000 чел.
8. Год 1941. Юго-Западный фронт. Львов, 1970. С. 233.
9. В плен попало и командование групп прорыва: генерал Я.И. Тонконогов - в Емиловском лесу, комдив А.Д. Соколов - у с. Ольшанка, полковник В.П. Крымов - у с. Троянка. Группа Военного совета 6 армии во главе с бригадными комиссарами П.М. Любавиным и М.В. Груленко была уничтожена у с. Левковка. 7 августа в плен попал и командующий армией генерал И.Н. Музыченко.
10. Steets H.Op. cit. S. 105.
11. Великая Отечественная война. 1941-1945. Кн. 1: Суровые испытания. М., 1988. С. 189.
12. Там же. С. 188.
13. Запись переговоров по прямому проводу Г.М. Маленкова с командованием Южного фронта // Русский архив. Великая Отечественная война. Т. 5 (1). М., 1996. С. 111.
14. Steets H.Op. cit. S. 111.
15. Тем не менее, понесенные противником потери оказались для него высокими, поскольку за весь предшествующий месяц они составили только 50 офицеров и 2112 унтер-офицеров и рядовых убитыми, т.е. примерно столько же, сколько за 10 дней августа.
16. См., например: Münzel O. Panzer-Taktik. Neckargemünd, 1959. S. 79, 81.
СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ
ак - армейский корпус
гед - горно-егерская дивизия
геп - горно-егерский полк
гсд - горно-стрелковая дивизия
мк - механизированный корпус
пд - пехотная дивизия
пп - пехотный полк
птабр - противотанковая артиллерийская бригада
сд - стрелковая дивизия
ск - стрелковый корпус
тд - танковая дивизия
Численность войск 6-й и 12-й армий, попавших в окружение
В исследовательской литературе, особенно отечественной, до настоящего времени данный вопрос остается остро дискуссионным и единство мнений отсутствует. И. А. Дугас и Ф. Я. Черон со ссылкой на дневник Ф. Гальдера выводят численность окруженных следующим образом. По немецким данным в плен попали 103 тыс. чел., а убито до 200 тыс. чел., но количество погибших признается явно завышенным, а раненых - заниженным. После ряда расчетов авторы пришли к следующему результату: попали в плен 103 тыс. чел. (из них 34 тыс. ранеными), 33 тыс. погибли и 116 тыс. ранено, из которых 82 тыс. не зарегестрированы противником, умерли от ран и могут быть отнесены к категории погибшие. Т.о. в окружение попали 252 тыс. чел. Но названные авторы не учли примерно 11 тыс. вырвавшихся, и в таком случае количество окруженных должно было составить 263 тыс. чел.
Авторы четырехтомника «Великая Отечественная война» также с опорой на немецкие данные и сведения 228 фонда ЦАМО приводят следующие данные. Численный состав 6-й и 12-й армий на 20 июля 1941 г. составлял 129,5 тыс. чел., из которых в плен попали 103 тыс. чел. Но, погибшими признаны 200 тыс. , что явно противоречит исходной численности окруженных. Один из непосредственных участников событий, бывший начальник разведывательного отделения штаба 6-й армии полковник В. А. Новобранец в своих воспоминаниях определил группировку советских войск в 65 тыс. чел.
К сожалению, мало ясности в этот вопрос вносят и отчетные документы командования 6-й и 12-й армий и Военного совета Южного фронта. Известно, что после передачи армий из состава Юго-Западного фронта в состав Южного были затребованы данные о состоянии этих объединений. Но в них точные цифровые данные отсутствовали, личный состав рассчитывался в процентном отношении к штату. На основании Боевого донесения № 040 штаба 6-й армии и Боевого донесения Военного совета Южного фронта № 0018/оп 26-27 июля 1941 г. в дивизиях насчитывалось примерно … чел. , но в них не учтены пограничные полки